В "Ведомостях" есть интересные статьи по поводу приговора.
Привожу польностью, так как они уйдут в закрытую часть сегодня вечером.
http://www.vedomosti.ru/newspaper/artic ... 6/01/92786
Дали с запасом
Ходорковский выйдет на свободу при новом президенте
Михаил Ходорковский и Платон Лебедев не дождались снисхождения: вчера Мещанский суд Москвы приговорил их к девяти годам заключения. Редкий даже по мировым меркам вердикт поразил многих своей жесткостью. Автор приговора — Кремль, считают сами обвиняемые и политики.
Чтение приговора растянули на 16 дней, и эксперты опасались, что вердикта не дождаться и через месяц. Но вчера судья Ирина Колесникова внезапно решила свернуть дело. В 12.42 она попросила всех, кто присутствовал в зале, встать. А через несколько минут слова “девять лет” эхом разнеслись по залу.
Ходорковский выслушал приговор в излюбленной позе — подперев кулаком подбородок. Лебедев — держась за отделяющую от зала решетку. Оба — понурив головы. Показалось, что у бизнесменов даже не поменялось выражение лица. Только близко знающие Ходорковского отметили, что тот стиснул зубы. Лебедев принялся часто моргать. Супруга Ходорковского Инна, которую от мужа отделяли метр и клетка, так и не сняла темные очки. “Держись”, — прошептал ей подсудимый. Та попросила воды.
— Подсудимые, понятен ли вам приговор? — поинтересовалась у них Колесникова, закончив чтение.
— Считаю его просто памятником басманному правосудию, — невозмутимо ответил Ходорковский.
— Ни одному вменяемому человеку то, что вы прочитали, понять невозможно, — попытался уколоть Колесникову Лебедев. Та невозмутимо перечитала назначенные ему сроки по каждой статье.
Еще три часа понадобилось, чтобы зачитать определение по эпизоду с “Апатитом” — с него и началось дело “ЮКОСа”. Отец Ходорковского Борис Моисеевич, по свидетельству очевидцев, написал в блокноте: “Да здравствует российский суд, самый справедливый суд в мире” — и показал надпись сыну.
“Судебная власть в России окончательно превратилась в тупое орудие исполнительной власти […] Это — стыд, позор и беда нашего государства”, — зачитывал адвокат Антон Дрель специальное заявление Ходорковского. Он передал, что ему “известно, что судьба приговора по уголовному делу решалась в Кремле” и теперь те, кто добивался жесткого вердикта, “обречены всю оставшуюся жизнь трястись над украденными активами “ЮКОСа”.
На свободу не скоро
В течение 10 суток адвокаты могут подать в Мосгорсуд кассационную жалобу на решение Мещанского суда. Когда будут соблюдены все процессуальные формальности (самое меньшее — 11 дней, но, по словам адвокатов, они могут растянуться и на несколько месяцев) и дело поступит в Мосгорсуд, судьи Мещанского суда должны будут назначить дату заседания кассационной инстанции. Сколько продлится разбирательство там, не берется предсказать никто. Пройдя Мосгорсуд, приговор вступит в законную силу, и тогда приговоренных отправят в колонию.
Девять лет отсчитываются с момента их задержания: со 2 июля 2003 г. у Лебедева и 25 октября 2003 г. — у Ходорковского. Но у них есть шансы освободиться и раньше, отсидев половину срока. Если бизнесменов будет хорошо характеризовать начальство колонии и они не станут нарушать режим содержания, суд может освободить их условно-досрочно. Получается, что Лебедев может попросить об освобождении в декабре 2007 г., Ходорковский — в апреле 2008-го.
По словам сотрудника Федеральной службы по исполнению наказаний, в Подмосковье всего два исправительно-трудовых учреждения (ИТУ) общего режима “и туда большая очередь”. И по Уголовно-исправительному кодексу Лебедева и Ходорковского могут направить в ближайшее к Московской области ИТУ. А через четверть срока, т. е. уже в 2006 г., при примерном поведении, им могут смягчить режим и перевести в колонию-поселение, — в просторечии “на химию”.
Но если Генпрокуратура выполнит свою угрозу, Ходорковский и Лебедев могут задержаться в СИЗО. Представитель Генпрокуратуры Наталия Вешнякова, не дожидаясь окончания заседания, пообещала, что Генпрокуратура вскоре предъявит им новые обвинения — теперь в отмывании “многомиллиардных сумм”. Как пояснили в Генпрокуратуре, речь идет об обвинении по возбужденному в конце лета 2004 г. делу о продаже нефти нефтедобывающих “дочек” “ЮКОСа” через мордовские компании “Фаргойл” и “Ратибор”. По этому делу уже арестовано несколько сотрудников “ЮКОСа”, и прокуратура считает, что в 2001-2002 гг. таким путем было легализовано около $10 млрд.
За это Лебедеву и Ходорковскому грозят дополнительные 10-15 лет лишения свободы. По словам адвоката по уголовным делам Сергея Князева, в случае возбуждения нового уголовного дела в отношении уже осужденного срок наказания по нему часто назначается меньше, чем предыдущий. Но формально судья волен приплюсовать новый приговор к старому в полном объеме. Если прокуроры потребуют для проведения следствия содержать бизнесменов под стражей, а суд поддержит их просьбу, то отъезд Ходорковского и Лебедева в колонию могут отложить до окончания нового суда.
Почти по максимуму
Наказание Ходорковского и Лебедева оказалось беспрецедентно жестким. “У нас бизнесменов раньше так не судили, — говорит председатель комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников. — Я не знаком с материалами дела, но срок впечатляющий”.
Прежде в России к бизнесменам относились снисходительнее. Владелец “Медиа-Моста” Владимир Гусинский провел в нашем СИЗО трое суток. Бывший руководитель “СИБУРа” Яков Голдовский, которого правоохранительные органы обвиняли в злоупотреблении служебными полномочиями, был приговорен к семи месяцам лишения свободы. А соратник Березовского Николай Глушков, по версии Генпрокуратуры похитивший у “Аэрофлота” 214 млн руб., был приговорен к трем годам и трем месяцам лишения свободы. Тогда Генпрокуратура требовала приговорить Голдовского к четырем годам условно, а Глушкова — к восьми годам лишения свободы.
Приговор, подобный нынешнему, редкость даже по мировым меркам. Такой срок грозит лишь фигурантам крупнейших финансовых афер. Гендиректор WorldCom Бернард Эбберс признан виновным в фальсификации отчетности на $11 млрд, и ему грозит до 85 лет тюрьмы (приговор будет объявлен в июне). Финансовый директор Enron Эндрю Фастоу получил 10 лет. Китайского мультимиллионера Яна Биня, разбогатевшего на торговле цветами, в 2003 г. наказали 18 годами заключения за мошенничество, подлог, подделку документов. Самый громкий скандал в лондонском Сити с фальсификацией отчетности Guinness в 1990 г. стоил гендиректору Эрнсту Сондерсу пяти лет (после апелляции срок сократили до 2,5 года), а трем его подельникам — от года до трех и штрафов до 5 млн фунтов.
Жесткий приговор Ходорковскому и Лебедеву впечатлил даже американского президента. “Нам кажется (…) что его вину [Ходорковского] признали до того, как провести честный суд”, — заявил вчера президент США Джордж Буш. Он пообещал, что США будут наблюдать за рассмотрением апелляции, предает Reuters (подробнее — на стр. А2).
Все решили в Кремле
Приговор был определен в Кремле, убеждены эксперты. “Решение абсолютно ангажированно. Его вектор был задан Кремлем, — уверен лидер Союза правых сил Никита Белых”. Решение суда вызывает “недоверие” у президента Российского союза промышленников и предпринимателей Аркадия Вольского. “Складывается впечатление, что просто шла передача собственности в другие руки”, — говорит он. А по мнению известного предпринимателя Бориса Березовского, “приговор в равной степени продиктовали Путин и его окружение”. “Короля играет свита, но свиту набирал себе Путин”, — считает Березовский.
Основной бенефициар Group Menatep Леонид Невзлин примерно месяц назад обвинил в экспроприации активов “ЮКОСа” главу администрации президента Дмитрия Медведева, его замов Игоря Сечина и Владислава Суркова, а также министра финансов Алексея Кудрина. Несколько бывших чиновников подтверждали “Ведомостям”, что Игорь Сечин фактически управлял уголовным процессом против Ходорковского и Лебедева. С Невзлиным вчера связаться не удалось, а в Кремле завершение судебного процесса над Ходорковским и Лебедевым комментировать наотрез отказались. Хотя раньше некоторые чиновники администрации президента признавали, что обвинение бизнесменов было бы “чрезмерной мерой” и “сажать их нет необходимости”.
“Бизнесу показали, кто в стране хозяин, ни у кого теперь не возникнет желания нарушить закон. Пусть его и устанавливает кремлевская элита”, — заключает вице-президент отдела продаж “УралСиба” Александр Захаров. Подробнее о реакции бизнеса на приговор читайте статью на стр. А1.
--------------------------------------------------------------------------------
В ЧЕМ ВИНОВАТЫ
Мещанский суд признал Ходорковского и Лебедева виновными:
в двойном мошенничестве — завладении 44% акций ОАО “НИУИФ” в 1995 г. (ст. 147 УК РСФСР) и возврате из бюджета налоговой переплаты в 407 млн руб. в 1999-2000 гг. (ст. 159 часть 3 УК РФ).
в злостном неисполнении решения суда — за невозврат акций НИУИФ вопреки решению московского арбитража в 1997 г. и за невозврат 20% акций “Апатита” по решению того же арбитража в 1998 г. (ст. 315 УК РФ).
в присвоении выручки от экспорта апатитового концентрата в 1995-2002 гг. (ст. 160 УК РФ)
в причинении ущерба другим собственникам “Апатита” путем занижения его прибыли на 6 млрд руб. (ст. 165 часть 3 УК РФ)
в неуплате трейдерами “ЮКОСа”, зарегистрированными в зонах льготного налогообложения, на 17 млрд руб. в 1999-2000 гг (ст. 198 часть 2 УК РФ).
в уклонении от налогов (Ходорковский — на 54,5 млн руб., Лебедев — на 7,27 млн руб.) (ст. 198 УК РФ).
Ходорковский также признан виновным в присвоении и растрате путем перевода в 1999-2000 гг. структурам Владимира Гусинского 2,648 млрд руб. (ст. 160 часть 3 УК РФ).
Ходорковский и Лебедев освобождены от наказания в связи с истечением срока давности по обвинению в мошенническом завладении 20% акций ОАО “Апатит” через инвестконкурс, который выиграло АОЗТ “Волна” в 1994 г. Гендиректор “Волны” Андрей Крайнов, обвинявшийся по 4 статьям УК РФ, приговорен к пяти годам условно с испытательным сроком.
БРОКЕРАМ ВСЕ РАВНО
Фондовый рынок не заметил приговора бывшим совладельцам “ЮКОСа” — индекс РТС вырос на 1,11% до 674,19 пункта. Для сравнения: после ареста Михаила Ходорковского в октябре 2003 г. индекс РТС за день обвалился на 10%. А в 2004 г. из-за налоговых претензий к “ЮКОСу” российский рынок вырос лишь на 8,3%, тогда как в начале года его рост достигал 30%. В последние недели некоторые брокеры и аналитики даже устроили тотализатор на срок приговора — ставки принимались на срок от 8,5 до 9 лет. Акции “ЮКОСа” упали на бирже РТС на 1,37%, а капитализация некогда крупнейшей нефтекомпании составила $1,2 млрд. По словам Андрея Беспалова из “Метрополя”, плохие новости были ожидаемы, все спекулянты открыли короткие позиции и после оглашения приговора бросились их закрывать“. Массовые закрытия привели к росту индекса.
и еще
http://www.vedomosti.ru/newspaper/artic ... 6/01/92788От редакции: После правосудия
Независимая судебная система — это не декорация, нужная для того, чтобы показывать ее зарубежным гостям вместе с другими признаками цивилизации. Это критически необходимое условие для существования здорового общества и работающей экономики. Это не “либеральная” идея, а требование элементарной социальной чистоплотности.
Конечно, когда человека сажают в тюрьму на девять лет по сфабрикованным обвинениям, которые суд не пытается подвергнуть даже минимальному критическому анализу, это нехорошо. Вердикт по делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева наблюдатели уже назвали “приговором российскому правосудию”. Нет никакого смысла перечислять здесь многочисленные нарушения закона, допущенные в ходе следствия, — они подробнейшим образом изложены в ходатайствах адвокатов, которые можно прочитать, например, на официальном сайте Михаила Ходорковского в Интернете.
Но это хоть и громкий, но далеко не первый и не самый суровый “приговор правосудию”.
Несколько дней назад присяжные во второй раз оправдали капитана Эдуарда Ульмана, майора Алексея Перелевского, лейтенанта Александра Калаганского и прапорщика Владимира Воеводина, которые хладнокровно убили шестерых мирных жителей Чечни. В январе 2002 г. в районе населенного пункта Дай Шатойского района Чечни они расстреляли автомобиль “УАЗ”, убив при этом директора местной школы и ранив двух его попутчиков. Когда выяснилось, что ни боевиков, ни оружия в машине не было, пострадавшим — водителю, завучу, леснику и пенсионерке с племянником — объяснили, что они свободны и могут идти к машине, после чего всех расстреляли в спину, сложили в “УАЗ” и сожгли. В суде обвиняемые по “делу Ульмана” говорили, что, убивая мирных граждан, они просто выполняли приказ, полученный по рации из штаба, и были полностью оправданы. При этом следователи не потрудились выяснить, кто именно отдал преступный приказ — известна только фамилия военного, который передал его по рации.
За убийство шестерых мирных жителей Чечни российский суд не наказывает вообще. За смерть школьника на военных сборах дает четыре года условно.
За участие в приватизации государственного имущества и минимизацию налогов — девять лет колонии общего режима, но не всем, а только “преступникам” с серьезными политическими амбициями и особо привлекательной собственностью. На ноль делить нельзя, поэтому непонятно, во сколько раз Ходорковский и Лебедев с точки зрения российского правосудия опаснее тех, кто хладнокровно расстреливает ни в чем не повинных граждан в спину.
С другой стороны, “люди из “ЮКОСа”, как их рисуют следователи Генпрокуратуры, по природе своей склонны к немотивированному насилию. Например, бывший начальник службы безопасности компании Алексей Пичугин и его шеф Леонид Невзлин, если верить следователям, решили убить бывшего советника Михаила Ходорковского Ольгу Костину просто потому, что она уволилась из компании. Более внятного мотива покушения на убийство прокурорам, как они ни старались, обнаружить не удалось.
Впрочем, понятно, почему дело “ЮКОСа” волнует российских бизнесменов и западных инвесторов больше всех остальных судебных дел. Предприниматели просто не могут не испытывать то, что вице-президент Альфа-банка Александр Гафин называет “ощущением незащищенности, ощущением, что это может случиться с любым из нас”. Совсем недавно Ходорковский управлял самой успешной и прозрачной нефтяной компанией в России, занимался активной общественной и благотворительной деятельностью, спонсировал сразу несколько политических партий, вместе с другими олигархами из бюро РСПП ходил в гости к президенту Путину — а теперь сидит на нарах. Причем сидит за преступления, которые в момент их совершения таковыми не считались. И речь совсем не о том, что минимизация налогов при помощи офшоров долгие годы была обычной деловой практикой, что так делали все и что с таким же успехом за использование схем можно теперь пересажать весь крупный бизнес. Дело в том, что Ходорковского осудили, в частности, за преступление, которого вообще не существовало в природе, а точнее — в Уголовном кодексе.
Направление дышла
Например, его обвинили в уклонении от уплаты подоходного налога в особо крупном размере. Следователи утверждали, что под видом вознаграждения за оказание консультационных услуг офшорным компаниям он получал зарплату в “ЮКОСе”, минимизируя тем самым налоговые платежи. Но в 1999-2000 гг., когда это происходило, действовала старая редакция Уголовного кодекса, который наказывал за уклонение от уплаты налогов путем включения в декларацию “заведомо искаженных данных о доходах”, под которыми — как разъяснил в свое время пленум Верховного суда — следует понимать искаженные сведения о размере доходов. То есть преступлением считалось занижение доходов — и только, а Ходорковский никогда их не занижал, и с этим даже следователи не спорят. С 8 декабря 2003 г. действует новая, более жесткая редакция ст. 198 Уголовного кодекса, но “преступление”-то совершалось в 1999-2000 гг. То же самое с внутренними офшорами — льготы, которыми пользовались трейдеры “ЮКОСа”, отменили только в 2002 г., а налоговые претензии выставили начиная с 1999 г.
Все всё понимают
То, что дело “ЮКОСа” шито белыми нитками, далеко не частная проблема Генпрокуратуры и Мещанского суда. Потому что именно по нему и российские, и иностранные инвесторы будут судить о состоянии российской судебной системы. И потому что все знают, что стало с главным добывающим активом “ЮКОСа”, как только Ходорковского посадили в СИЗО, и как проходил аукцион, и где была зарегистрирована “подставная”, выражаясь языком прокуроров, компания “Байкалфинансгрупп”. И все знают, что, как только “Юганскнефтегаз” перешел в нужные руки, все налоговые претензии в нему моментально рассыпались в суде, словно никаких офшоров, льгот и минимизации не было вовсе. И как “Юганскнефтегаз” сразу же продал “Роснефти” всю годовую добычу по тем же трансфертным ценам, за которые преследовали “ЮКОС”, и ничего ему за это не было и не будет.
В любой экономике государство является одним из игроков — хотя бы в том, что касается налогов и нормативного регулирования бизнеса. Естественно, что если в экономике к тому же присутствуют госпредприятия, то вовлеченность государства в “игру” возрастает. Увеличивается и опасность конфликта интересов — имея возможность изменять законы, государство может “подыгрывать” себе в налоговой сфере или создавать преференции госкомпаниям.
Именно поэтому и необходим независимый суд, который следит за исполнением правил игры всеми игроками и не допускает произвольного изменения этих правил в ходе самой игры. России, где властям традиционно не хватает преемственности и последовательности в экономической и политической сферах, независимый суд нужен как воздух.
Если правосудие оказывается несамостоятельным в трех, в двух, даже в одном случае из всех, значит, его просто нет. Отсутствие независимости у суда и избирательность правосудия лишают всех нас надежды на то, что мы можем отстоять свои права в суде. Суды воспринимаются властью как инструмент или, если угодно, дышло. Кремль не установил власть закона, как было обещано, а лишь научился пользоваться дышлом с еще большей сноровкой, чем это умеют делать некоторые бизнесмены. Полезный, но недостойный государства навык.
