В апреле 2003 г. Россия подписала с Туркменией контракт о продаже 2 трлн куб. м газа «Газпрому» до 2028 г. (на полную мощность он начинал действовать по истечении украинского контракта — в 2006 г.). А в июле 2004 г. «Газпром» договорился с «Нафтогазом» о замене посредника: с 1 января 2005 г. оператором по поставкам газа на Украину стала швейцарская компания RUE, 50% которой контролировали структуры Газпромбанка, а 50% — управлялись Raiffeisen Investment (впоследствии выяснилось, что этот пакет на 90% принадлежит Фирташу).
В 2005 г. RUE была таким же трейдером, как ее предшественница ETG. Но потом все поменялось. В феврале 2005 г. Тимошенко стала премьер-министром Украины, а в апреле ее протеже — новый предправления «Нафтогаза» Алексей Ивченко предложил Миллеру с 2006 г. перейти на оплату транзита газа через Украину не газом (в 2005 г., например, — 23,2 млрд куб. м), а деньгами. Рязанов называет это «самой большой ошибкой Украины» и предполагает, что Ивченко допустил ее по неопытности: разделив вопросы транзита и поставок газа, «Газпром» получил возможность торговаться.
И «Газпром» начал бороться за повышение цены — до $130 и даже до $160 за 1000 куб. м. Но никому в «Газпроме» и в голову не приходило, что Украину можно поднять до европейских $230. Вот как появилась эта цифра.
Во время очередных переговоров с украинцами в Кремле Путин выставил ультиматум: или «Нафтогаз «соглашается на предлагаемую цену сегодня, или завтра речь пойдет уже о другой цене», рассказывает Рязанов. На следующий день он позвонил в «Газпром» и спросил Миллера, какой может быть максимальная цена. Тогда Миллер спросил совета у своего зампреда, курирующего экспорт (Александра Медведева. — «Ведомости»), а тот ответил, что вообще-то, если считать обратным ходом — «цена на границе Германии минус транспорт», — то на границе Украины с Россией цена может быть и $230. Эту цифру Миллер передал Путину, а через несколько минут президент назвал ее по телевизору, рассказывает Рязанов. И в «Газпроме», и в «Нафтогазе» все были в шоке, говорит он: «Все ведь понимали, что цена нереальная. Мы были бы счастливы, если бы хотя бы на $160 согласились. Но ничего поменять уже было нельзя». Представители «Газпрома» и RUE это не комментируют.
Чтобы выполнить наказ президента, переговорщикам пришлось придумать хитрую схему. RUE закупает для Украины среднеазиатский газ по $95 за 1000 куб. м, а для экспорта — российский по названной Путиным цене $230. Так трейдер Фирташ получил неожиданный подарок — право экспортировать в 2006 г. в Европу более 9 млрд куб. м российского газа.
«Главное — что от реэкспорта газа отказалась Украина, — замечает Куприянов. — Раньше излишки газа (до 5 млрд куб. м в год. — «Ведомости») экспортировал «Нафтогаз», а сейчас экспорт перешел к компании, на 50% контролируемой «Газпромом».
Большую часть экспортного газа RUE реализует принадлежащая Фирташу фирма Emfesz: за 2005-2007 гг. она поставила в Венгрию 8,5-9 млрд куб. м. Бывший предправления E. On Ruhrgas Буркхард Бергманн жаловался «Ведомостям», что Emfesz предлагает венгерским покупателям газ по заниженной цене — существенно ниже, чем «Газпром экспорт». Впрочем, по данным Emfesz, ее чистая прибыль за 2005 г. — $47,24 млн, а в 2006 г. — и вовсе $7 млн. Представитель «Газпрома» вопрос цены не комментирует.
Большим плюсом для «Газпрома» стало то, что с помощью RUE он смог зайти на украинский газовый рынок, считает Рязанов. До 2006 г. «Нафтогаз» получал весь импортный газ и контролировал почти весь сбыт на Украине. Но в 2006 г. RUE подписала с госхолдингом соглашение о создании совместной (50 на 50) компании «Укргазэнерго». Новый трейдер получил весь импортный газ, а следом и всех платежеспособных потребителей — промпредприятия. У «Нафтогаза» остались население и ЖКХ, для которых цены ограничиваются государством («Нафтогаз» продает им газ дешевле, чем закупает у «Укргазэнерго»).
В феврале этого года, после очередной попытки «Газпрома» повысить цены, Путин и Ющенко договорились ликвидировать RUE, заменив ее на совместное предприятие «Газпрома» с «Нафтогазом». «Вместо RUE придет фирма с другим названием, возможно, с другими игроками, но смысл-то остается тот же, — уверен Бакай. — Меняются только участники: Бакай, Макаров, Фирташ». «Все компании, возникавшие в постсоветский период в схеме поставок газа на Украину, были “губкой”, “демпфером” для рисков этих поставок», — косвенно соглашается с ним Куприянов.
«На газовом посредничестве можно заработать быстро, но это короткие деньги, — считает Бакай. — Их тут же надо вкладывать во что-то другое: химию, медийный бизнес, как Фирташ. Постоянно меняется политический расклад, в нем трудно задержаться более чем на несколько лет. «Те, кто не понимали этого и работали только на газовом посредничестве, так и не стали богатыми людьми», — заключает он.
