Таковы основные характеристики «статической» модели, лучшим образцом коей является средневековая Европа. Что произошло бы, если бы «Старый континент» пошел другим путём? Если верить Веберу – видимо, промышленная революция произошла бы лет этак на тысячу раньше. Если верить фактам – этот переворот произошел бы лет на сто позже и совсем в другом месте. Институциональная «конфигурация» Китая, например, была гораздо менее «заточена» под «статическую» модель. В итоге между 500 и 1500 годами нашей эры он развивался гораздо быстрее Европы, однако каждые 250-300 лет «Поднебесная империя» превращалась в руины и подвергалась завоеванию. Китай мог себе это позволить, Европа при подобной схеме развития просто не успевала бы восстановиться.
Однако ситуация меняется на диаметрально противоположную, когда препятствия для роста исчезают. Повышение интенсивности труда теперь влечёт за собой не безработицу, а увеличение общественного богатства – и «сверхурочные» начинают поощряться. Далее, рост в принципе невозможен без накопления – и со свежесколоченных кафедр начинают метать громы по адресу крайнего аскетизма и престижного потребления, а заодно требовать уравнения сословий и «дешёвой церкви».
Теперь ещё один привет Веберу. Итак, у нас есть секта, отрицающая аскетизм и выступающая за «активную жизненную позицию», искоренение сословий и удешевление обряда. Полагаете, что это пуритане? Отнюдь – это сикхи. При том, они были лишь самым заметным, но далеко не единственным течением такого толка в Индии XVI-XVIII веков. В Китае подобного всплеска не было – но по уважительной причине. В силу относительной веротерпимости там сохранился реликт предыдущего (и сравнительно безрезультатного) общеевразийского увлечения «протестантскими» идеями - дзен-буддизм.
Иными словами, протестантизм – это не европейский эксклюзив; точнее сказать, подобные идеологические системы почти автоматически возникают везде, где только возможно при переходе к «быстрой» фазе сверхдлинного технологического цикла. При этом неизменный лозунг «работать надо больше, товарищи» генерируется самыми причудливыми способами – так, в России в роли протестантов оказались… традиционалисты (старообрядцы). Заметим, кстати, что за декларируемым ультраконсерватизмом часто скрывается самый оголтелый реформизм.
Не маячит ли за салафитским лозунгом возвращения к принципам первоначального ислама то же, что и за протестантскими апелляциями к раннему христианству?
Разумеется, для любителей порыдать на тему «были бы мы протестантами» этот вопрос – верх кощунства. Однако следует учитывать, что их представления о Реформации как о сошествии liberal values в озарённую лишь кострами ночь средневековья крайне далеки от реальности. «Заря» нового мира выглядела скорее как вторжение полночного ужаса в довольно терпимую и просвещённую на тот момент католическую Европу. Даже когда первый угар пошел – а это случилось нескоро – близкие контакты с будущими разносчиками политкорректности и феминизма гарантировали сильные ощущения. К примеру, «оккупированный» пуританами Лондон разительно напоминал захваченный талибами Кабул: разрешенные фасоны одежды вызвали бы умиление в Исламской республике Иран, а ТВ не запрещали единственно по причине его отсутствия – зато весь наличный «энтертеймент» пал жертвой… чуть не получилось «ваххабитов»(3).
Действительно, попробуем почувствовать разницу. Итак, у нас есть Аль-Сауды, ополчавшиеся против «бедуинской гитары», и Кромвель, признававший из музыки только псалмы; голландские кальвинисты, уничтожившие в иконоборческом раже десятки тысяч произведений искусства, и талибы, проделавшие то же самое в гораздо более ограниченном масштабе. Иными словами, заря модернизации практически всегда выглядит как ренессанс наиболее зверских форм традиционализма, причем сдвиги в экономическом поведении поначалу не слишком заметны на общем весьма кровавом фоне.
Да, Афганистан – это, осторожно выражаясь, не Нидерланды, однако и в Европе протестантизм возобладал не только в продвинутых Англии и Голландии, но и в полудиких тогда Швеции, Швейцарии и Шотландии (видимо, основной предпосылкой здесь послужила как раз «недоосвоенность» этих стран, открывавшая дополнительные возможности для быстрого роста). Кстати сказать, личный состав «Аль-Каиды» демонстрирует ту же закономерность – её стройные сетевые ряды странным образом объединяют люмпенов с вышесредним классом. Заметим, что ранние протестантские движения имели весьма близкий социальный состав.
Впрочем, все перечисленные параллели не будут стоить ломаного гроша, если экономическая этика салафитов окажется далеко не пуританской. При этом главная проблема состоит в том, что о ней вообще мало что известно: до сих пор идеология исламских радикалов изучалась в её «джихадистском» аспекте - и только.
В общем, расхожее представление об экономической стратегии мусульманских стран сводится к фразе «либо тупо тратят, либо тупо копят», причём второе «тупо» обычно относится как раз к саудовским ваххабитам. Однако вряд ли стоит повторять, что именно означает склонность к накоплению. Кроме того, склонность именно что к «тупому накоплению» в своё время процветала в «оккупированной» Кальвином Женеве – в итоге Швейцария стала крупнейшим банковским центром. Далее, критика по адресу саудитов просто несправедлива – в 70–е «своей» рабсилы там не хватало даже на «нефтянку», а та, что имелась, состояла из потомков верблюдоводов в первом поколении. Соответственно, тогда существовал только один способ рационально распорядиться нефтедолларами – профинансировать демографический взрыв и свести более близкое знакомство с промышленностью путём инвестиций в зарубежные активы. Наконец, как раз сейчас мы можем наблюдать, как потомки верблюдоводов во втором поколении весьма бодро диверсифицируют свою экономику, заодно демонстрируя крайне удивлённому человечеству ряд сугубо «протестантских» добродетелей (необычно низкий уровень коррупции и т.д.)
Интересная статья однако, ощущение какай то свежеси. Кто что думает? Грозит ли мусульманам (ну или арабам хотя бы) стать одним из лидеров нового мира наряду с азиатами, вытеснив западников на задворки? Для меня, по крайней мере, то как арабы распорядились своими природными ресурсами и достигнутые результаты кажутся много большими чем как “у нас”. Навряд ли в России будет уровень жизни как в арабских странах сколько сырья ни продавай.
Привлечением учёных/инженеров любых национальностей и вероисповеданий?
