Свобода слова или....

[astinis]

В продолжении разговора о независимости СМИ :
Мы иногда слишком мягко себя вели, например, давали много денег взаймы России
Участники в Москве:
- обозреватель русского издания журнала 'Newsweek' Михаил ФИШМАН;
Партнеры
- автор, ведущий аналитической программы 'Постскриптум' на канале ТВЦ Алексей ПУШКОВ;
- телеведущий 'Первого канала' Максим ШЕВЧЕНКО;
- главный редактор журнала 'Russia Profile' Андрей ЗОЛОТОВ (модератор в московской студии).
Участники в Лондоне:
- обозреватель, колумнист газеты The Financial Times Квентин ПИЛ;
- политический обозреватель журнала The Economist Эдвард ЛУКАС;
- обозреватель газеты The Guardian Дэвид ХЕРСТ;
- обозреватель 'РИА Новости' в Лондоне Павел Андреев (модератор в лондонской студии).

http://inosmi.ru/translation/239270.html

[astinis]

Шевченко: Знаете, как всегда, много неточностей. Я не только работаю на 'Первом канале', а еще и в журнале 'Смысл', который выходит два раза в месяц, аналитический, политологический журнал. Кстати, 'Первый канал' - не государственное издание, а акционерное общество, не получающее ни копейки от государства и проводит ту политику, которую оно проводит в соответствии с той политикой, которую определяет совет директоров этого акционерного общества и руководство, которое от имени совета директоров осуществляет непосредственное руководство 'Первым каналом'. Поэтому я считаю, что 'Первый канал' - это независимое средство массовой информации, которое, как акционерное общество, имеет право на любую политическую или иную информационную позицию. Но я поправлю наших коллег: Владимир Путин никогда не был агентом, он был офицером КГБ. Это несколько разные статусы, как я понимаю. Если говорить, плохо это или хорошо, то несколько президентов США, по крайней мере, один точно руководил Центральным разведывательным управлением до того, как стать президентом. И многие американские и западные крупные политики имели прямое отношение к спецслужбам. Очевидно, иметь отношение к западным спецслужбам или силовым структурам - это нормально, это хорошо, это даже должно, наверное, приветствоваться, а иметь отношение к системе безопасности Советского Союза или постсоветского политического пространства - это плохо, это должно осуждаться и это, в общем, безобразие, все должны каяться. Но это не так. Каждый народ, каждое государство имеет право на ту политическую систему, которую оно выбирает, на те средства защиты, которые оно выбирает для этой политической системы. Российский народ без внешней интервенции, без внешней агрессии сделал свой политический выбор в 1991 году. Я лично с этим выбором не согласен, это моя политическая позиция, но я принимаю демократический выбор моего народа. Что касается всего остального, что касается прессы... Тут были намеки на советских пропагандистов. Мы опять слышим эту интонацию нравоучения. Скажу только одно, что позиция настороженности по отношению к Западу родилась не в советское время. Я, как журналист, был антисоветчиком, работал с Александром Огородниковым - вы знаете, кто это был в 80-е годы, был членом Христианско-демократического союза России середины 80-х годов, вовсе не был ни комсомольским активистом, ни агентом КГБ в вашей интерпретации. Мне не нравился академик Сахаров, мне нравился Александр Солженицын, мне нравилось это направление русского оппозиционного движения. И я не понимаю, почему мы все должны ставиться на одну политическую позицию. У нас в России достаточно свободная политическая ситуация. В позиции недоверия по отношению к политике Запада я могу апеллировать к таким русским мыслителям, как Федор Достоевский, Леонтьев, как Василий Розанов. У нас есть довольно глубокий, продуманный и проработанных философский и политологический багаж и опыт отношения с западными элитами. Это не наследие советского времени, а это глубокая рефлексия русской культуры и русской политической традиции. Мы сделали выводы из поведения Запада в ходе Первой мировой войны, в ходе гражданской войны 1917-1920 гг., мы сделали вывод из тех оценок, которые тогда Запад и, в частности, Великобритания как союзник России по Антанте сделали по отношению к тем чудовищным жертвам, которые принесла русская армия в 1914-1917 годах на алтарь победы, которой воспользовался Запад, Англия, Франция... Это наша позиция, это моя позиция как журналиста. Будучи свободным журналистом, я, честно говоря, исхожу в своих оценках, как и мои коллеги, из той политической позиции... У нас с Михаилом Фишманом разные политические позиции. У нас свободная страна, Россия - свободная страна. У нас доминирует эта позиция. Я лично как журналист владею тремя иностранными языками. Английскую, представленную здесь, прессу я стараюсь читать в первую очередь, потому что из них можно почерпнуть многое. Все три присутствующих здесь бренда являются настольной литературой для меня. Наша редакция подписана на ваши издания. Могу привести пример подходов западной прессы. Не так давно в Германии был 'Петербургский диалог'. Это ежегодный российско-германский форум. В Германии это очень широкая дискуссия представителей общественности, политиков самых широких слоев, которая позволяет поддерживать взаимопонимание. Был круглый стол по средствам массовой информации, и германские коллеги, как и британские, стали учить Россию свободе слова. Это было после трагической смерти Анны Политковской. Во время 'Петербургского диалога' Владимир Путин всегда посещает Германию. Я немецким языком владею свободно. Я приехал в Берлин, купил семь немецких ведущих газет, я их внимательно проанализировал. У всех статей, кроме тех, которые были в Frankfurter Allgemeine, были заголовки 'Агент КГБ приехал шантажировать нас газом'. Я стал изучать цитаты. Во всех семи разных газетах цитаты в статьях совпадали дословно, совпадали абзацы. Такое было ощущение, что какой-то отдел ЦК КПСС рассылал по немецким газетам памятки, как надо писать. Я, конечно, понимаю, что журналисты, сидящие в Москве, ходят в одни бары, пьют одно и то же пиво и, может быть, даже платят друг за друга, в одних и тех же компаниях обсуждая реалии России. Надеюсь, журналисты ведущих британских изданий ведут себя по другому. Но это было настолько стыдно. И когда я стал это немецким коллегам зачитывать, они пришли в состояние шока, они стали говорить, что я советский пропагандист. Я говорил: 'Ну вот же ваша газета, какой же тут советский пропагандист, я вам зачитываю'. Потом, фамилии интервьюируемых, это одни и те же фамилии. Это люди только оппозиционно настроенные по отношению к власти. Я не встречал интервью господина Пушкова в западной прессе, к сожалению. Я встречаю интервью только тех людей, которые радикально критикуют власть. Это как если бы я в Великобритании спрашивал мнение о политике Ее Величества у боевиков боевого крыла ИРА, они бы очень много интересного могли бы рассказать о политике Лондона, или у представителей исламских организаций, радикальных достаточно. Так же как немцам я сказал: 'Давайте мы будем брать комментарии о политике Германии у Хорста Малера, лидера Национальной партии, одного из основателей RAF, террористической организации, достаточного влиятельного в определенных кругах Германии политика. Они пришли в шок. Так вот, некоторые наши политики, у которых постоянно берут интервью, как у авторитетных экспертов, занимают такую же маргинально радикальную позицию по отношению к политическим тенденциям в нашей стране, как и занимают те, которых я сейчас назвал, в ваших странах. Мне кажется, мы должны уважать позиции друг друга. Весь мир не будет подделываться под один стандарт британской или американской демократии. Мы, опираясь на нашу историческую, культурную, философскую, религиозную традицию, на тот опыт двадцатого века, который, в частности, был во многом отрефлексирован Александром Солженицыным и презирался открыто академиком Сахаровым, будем выстраивать собственные пути исторического развития. Нравится это или не нравится нашим оппонентам или нашим партнерам за границей, меня, честно говоря, это абсолютно не волнует.

+1

[astinis]

Пушков: Какие философские вопросы! Мы не для этого здесь собрались. Я хотел бы высказать два соображения. Во-первых, мне кажется, что в России в начале 1990-х годов переоценили Запад. В России усилиями, кстати, пропагандистов демократического движения, которое тогда возглавлял Борис Ельцин, создали нереалистическую картину запада. Что Запад - это прозрачная, чистая, непорочная демократия, где все согласовывается с народом. Ну потом мы увидели, как это согласовывается с народом, когда народ выходил на улицы и начинал протестовать против того, что с ним якобы согласовали. На самом деле, на Западе далеко не все согласовывается с народом, как мы понимаем. Но Ельцину такая картина Запада была нужна, чтобы продать идею демократии русским. И вот мне кажется, что была где-то переоценена и западная пресса тоже. Показалось, что она абсолютно объективна, она абсолютно демократична, что на нее никогда не оказывает давление власть. А потом мы узнаем, что руководитель Би-Би-Си вынужден уйти в отставку, потому что он вошел в конфликт с правительством Блэра по поводу Ирака. И, по-моему, господин Симпсон, известный обозреватель Би-Би-Си пишет книгу, в которой пишет, что правительство Блэра регулярно заставляло Би-Би-Си, требовало от Би-Би-Си поддерживать политику Великобритании в Ираке, по поводу Ирака. Может быть, он неправду написал, но это вы спросите у господина Симпсона, вам виднее в Англии. Но когда мы это читаем и слышим, то у нас несколько возникает падение западного идеала и, я думаю, это коснулось всего российского общества. Мы были неправы в том, что мы переоценили западную демократию, хотя у нее есть много достоинств. Но она, как любая система, несовершенна. Как говорил Черчилль, демократия - самая плохая система в мире, не считая всех остальных. Но все-таки он сказал, что у нее есть свои пороки. И вот мы сейчас в эпоху Ельцина узнали пороки нашей демократии, так называемой и западной демократии. И поэтому у нас сейчас более холодный взгляд на вещи. И может быть, иногда даже более жесткий. Это первое. И второе - на Западе переоценили Россию. Посчитали, что Россия станет такая же, как западные системы. А оказалось, что она другая. И вот господин Лукас говорит - вы европейская страна. Да, мы европейская страна, но мы развивались иначе, чем европейские государства. Посмотрите на нашу историю и на вашу историю. У вас парламентская республика с того времени, как господин Кромвель повесил у вас короля, отрубил голову, да. За это господин Кромвель, его статуя стоит сейчас у вашего парламента. А у нас, как вы знаете, парламентской республики вообще не было никогда. А парламент вообще реально существует только с 1991 года. Поэтому да, мы европейская страна, но у нас разные истории. Запад разочаровался в России и стал, поскольку было очарование, было некое infatuation, оно прошло. И о России стали писать тоже чрезмерно жестко. По другим критериям, чем Запад подходит сам к себе. Что касается того, как должны себя вести журналисты. Мне кажется, здесь надо понять одну вещь нам всем. Понимаете, правительство можно критиковать с разных позиций. Правительство можно критиковать с либеральной точки зрения. Это нравится, скажем, британской прессе. Поэтому британская пресса постоянно цитирует Гарри Каспарова, ему посвящаются огромные статьи, хотя в России популярность Гарри Каспарова, я думаю, что приближается к нулю. Она крайне низка. Как политика. Я говорю о Гарри Каспарове как о политике. Она приближается к нулю. И когда я смотрю статью в Financial Times, где главный человек, оценивающий происходящее в России, это Гарри Каспаров, то мне становится смешно. Потому что, ну как бы это настолько не представляет российское общественное мнение, что конечно, Financial Times может иметь полное право писать статьи, основанные на высказываниях Каспарова, но это misleading, это вводит в заблуждение британского читателя, потому что в стране оценки другие. Основная масса оценок другая. Так вот, мне кажется, что важно понять, что российское правительство можно критиковать не только с либеральной точки зрения, западной точки зрения, но можно критиковать и с другой точки зрения. Например, некоторые СМИ в России критикуют правительство Путина за недостаточную жесткость в отношении некоторых вопросов. Например, я в своей программе критиковал внешнюю политику России по отношению к Грузии три года тому назад, когда Владимир Путин заявил, что мы будем реструктуризировать долги Грузии, будем всячески помогать Михаилу Саакашвили, будем налаживать с ним отношения, давать ему новые кредиты. Я тогда сказал в своей программе - это бесполезно и бессмысленно. Господин Саакашвили занял антироссийскую позицию и зачем мы будем ее поддерживать. Это - критика российского правительства и внешней политики Путина. Но это критика, которая не нравится Западу, потому что на Западе лучше критиковать с прозападной точки зрения, тогда это считается демократической критикой. А если критика с консервативной позиции, то это неправильная критика. Это нехорошая критика! И поэтому, действительно, господин Шевченко прав, у меня очень часто берут интервью западные СМИ, только потом печатают очень мало. Ко мне однажды пришел господин Островский, который долгое время был, не знаю, остается ли он сейчас, корреспондентом Financial Times в Москве. Наше интервью длилось два с половиной часа, в итоге появилось две с половиной фразы. Я не в обиде на Financial Times, пожалуйста, можете вообще меня не цитировать, со мной ничего страшного не произойдет, но при этом, почему моя критика неправильная, понимаете, если бы я правильно критиковал, как Каспаров, я бы был одним из ваших героев, я бы был как Политковская. А я критикую не так. И единственное издание, которое опубликовало со мной очень большое интервью был Wall Street Journal. Американское консервативное издание. Я был очень удивлен. Но я это воспринял как то, что исключение подтверждает правило. Так что я согласен с Квентином Пилом, что мы должны критиковать власть, но мы не должны обязательно ее критиковать с тех позиций, которые нравятся нашим западным коллегам. У нас здесь свои критерии. Мы можем ее критиковать и с других позиций. И это тоже должно признаваться за критику. А не только тот подход, который вписывается в редакционную линию ведущих западных изданий. Спасибо.

+1

[ZSM-5]

+1
согласен с обоими авторами

[koan]

Странный человек этот Пушков. Половина его выступления посвящена стенаниям по поводу того, что интервью с ним мало публикуют на Западе, или публикуют в сильно усеченном виде. И он противопоставляет это факту многочисленных интервью с малопопулярным в России Каспаровым.

А он сам то кто такой, этот Пушков, чтобы его интервью заинтересовали широкого западного читателя? Политик, крупный бизнесмен, госфункционер? Что - журналист, и консультант-политолог? Да таких в каждой стране как собак нерезаных. Kак бы ни был малопопулярен Каспаров, но он все же некая фигура на доске власти и политики.

Вот ведь у человека мания величия, мало ему собственной программы на ТВ и имени в околополитической тусовке, подавай ему мировую славу. А ежели не подадут, то это не иначе как в результате злокозненной политики мировой закулисы по отношению к России.

А по смыслу статьи - в истории России постоянно сменяются периоды некритичного поклонения Западу на столь же некритичное егo отторжение по принципу "Мы сами с усами" и "Пусть плохое, зато - свое". Сейчас - начало или середина второго, лет через 15-20 опять маятник качнется в другую сторону и пошло-поехало. И так уже больше 300 лет.

[ZSM-5]

лет через 15-20 опять маятник качнется в другую сторону и пошло-поехало. И так уже больше 300 лет.

А что удивительного? Третий основной закон философии. Гегель-с рулит-с

[koan]

лет через 15-20 опять маятник качнется в другую сторону и пошло-поехало. И так уже больше 300 лет.

А что удивительного? Третий основной закон философии. Гегель-с рулит-с

Все же удивительно по-моему. Вот в Америке такой смены отношений по отношению к другим развитым странам нет. Они и сейчас, и 50 лет назад, и 150 лет назад были уверены, что "Мы сами с усами". А Россия, начиная с Петра (или даже Голицына), все никак не может определиться, что же она хочет. Суматошная страна, неспокойная.

[ZSM-5]

Суматошная страна, неспокойная.

Так народ такой. И, как обычно, в этом есть и свои плюсы, и минусы.

[Leonid_V]

в истории России постоянно сменяются периоды некритичного поклонения Западу на столь же некритичное егo отторжение по принципу "Мы сами с усами" и "Пусть плохое, зато - свое". Сейчас - начало или середина второго, лет через 15-20 опять маятник качнется в другую сторону и пошло-поехало. И так уже больше 300 лет.

ммм ... так да не так. Оба подхода существуют с эпохи Петра в неустойчивом равновесии. Есть только периоды превалирования в отдельных областях. Только банда большевиков, начитавшихся немецкого Маркса и американского Энгельса вывела эту систему из равновесия, искупала в крови и выяснила экспериментальным путём, что строить западно-утопический, на умозрительных началах устроенный социализм в России не стоит. Экспериментально воплощение бредовых идей англо-германских «гениев» маниловщины оплачивали из госбюджета.
Когда-то Засулич, кподобно всем народникам, поклонявшаяся русской крестьянской общине, написала Карле-Марле, письмо в котором излагала радикально антимарксисткие взгляды на перспективы общественного развития (революционного, разумеется) России. Этот .../самомодерация/ ... ответил ей в том смысле, что не исключено, что и такое возможно. Как можно было после этого доверять концепциям этого человека, если он сам их легко перечёркивал ? Бред какой-то. Поэтому народники в марксизме ничего понять не смогли и решили, что проще бомбы кидать, чем в западном марксизме разбираться.

А сейчас разбираются в новомодных концепциях. И опять натягивают на мужскую фигуру женские брюки. И опять в самом неудобном месте жмёт. Потому как выкройка не предусматривает наличие выступающих частей...

Когда ж к своим закройщикам-то обратимся?

[ZSM-5]

немецкого Маркса и американского Энгельса

Я чего-то не так понял? Ну ладно, Маркс был еврей - про это и так все знают, но Энгельс?!?

Впрочем, сути это не меняет. В основном, согласен с автором