VladG2 wrote:Влад,
эти люди пошли на службу к фашистам, можно придумать много оправдательных мотивов, но чевствовать как освободителей, это уж слишком.
Эти люди - если мы говорим про УПА, не находились на службе ни у кого. Эти люди были солдаты, как были солдатами миллионы немцев, как были солдатами миллионы советских воинов, и у каждого была своя судьба, каждый из них о чем-то мечтал, каждый из них писал домой маме и невесте, что скоро все закончится и он вернется домой. Этими солдатами управляли, им говорили, куда идти, в кого стрелять. И так получилось на тот момент на Западе Украины, что, имея двух врагов, в виде Советской власти и фашистов, главенству УПА было выгоднее договориться с фашистским руководством о совместных действиях. Я не знаю, что чувствовал солдат, стреляя в другого солдата, говорящего на его языке. Думаю, что задавался этот солдат вопросом на предмет "а что чувствовал человек с маузером, говорящий на его языке, и уничтоживший его родных". О какой вообще любви к советской власти можно говорить, когда мы говорим об УПА, если весь тот ужас, что они перенесли, пришел к ним с Востока, от "молодой советской власти"? И я не вижу ничего удивительного, что при невозможности остаться в стороне от боевых действий, они приняли позиции не СССР
И никто их сейчас не чествует, их пытаются примирить, одних освободителей Украины с другими. В моих глазах они равны, хотя парадокс ситуации заключается в том, что волей судьбы они воевали по разные стороны баррикад.