Лавина предвзятости
Чарльз Кловер
В изображении российского телевидения война в Грузии крайне отличается от той, которую показывало западное. На каждый кадр западных телеканалов, демонстрирующий грузинский город Гори, на который российская авиация сбросила кассетные бомбы, приходятся увиденные российской аудиторией гораздо более страшные картины разрушений в столице Южной Осетии Цхинвали, которую грузинские силы обстреливали из артиллерии и ракетных установок в ночь начала конфликта.
Российским зрителям сообщали, что войну начала Грузия, напав на Южную Осетию; а западным – что ответ России на провокацию был сокрушительным и непропорциональным. Западные зрители узрели, что большая Россия атакует маленькую Грузию, а российские – что большая Грузия атакует маленькую Южную Осетию.
В обеих версиях есть зерно истины; все дело в расстановке акцентов. Россияне считают, что ведут справедливую войну, а российское телевидение, контролируемое государством, подкрепляет у них это мнение.
В освещении событий российскими СМИ наблюдается сильный перекос в сторону российских войск, потерь с российской стороны и побед России. Часто демонстрировались кадры, где президент Грузии Михаил Саакашвили в ожидании телеинтервью жевал свой галстук, разговаривая по мобильному телефону.
Но излюбленной мишенью российских СМИ была не грузинская сторона, а западная пресса. На российском телевидении постоянно отчитывали своих коллег за однобокость и предвзятость.
9 августа в субботу, на следующий день после начала боевых действий между Россией и Грузией, российский "Первый канал" взял интервью у некоего лондонского таксиста о том, как он воспринимает события исходя из увиденного по телевизору.
"Этот лондонский таксист стал жертвой первой волны информационной бомбежки, – начал свою речь корреспондент. – В субботу он включает телевизор: похоже, в Грузии идет война. Через несколько минут он слышит слова "Южная Осетия". Он видит грузинского президента, который говорит на хорошем английском, что русские начали массированную войну с его страной. Он видит российского генерала, который заявляет, что контролирует город Цхинвали. И он видит, что грузинский президент призывает к прекращению огня".
Корреспондент перешел к интервью с лондонским бизнесменом, который в тот день не смотрел телевизор. "В его офисе нет телевизора. Он заходит в интернет, и ему достаточно увидеть заголовок на сайте лондонской газеты The Times: "Грузия призывает к прекращению огня после российского вторжения". (Любопытно, что заголовок, который показывают на экране, сопровождается титрами – переводом на русский).
"Представителям Южной Осетии эфирного времени не дают, – продолжал "Первый канал", – представителям России эфирного времени не дают. Конфликт освещают исключительно с грузинской стороны".
Это правда, но на то существовали веские причины. Грузия была единственной страной, откуда можно было попасть на фронт в этой войне. Россия до 12 августа не впускала ни одного западного журналиста через российскую границу в Южную Осетию. Тот, кто пытался освещать войну, мог делать это только из Гори.
Однако тот факт, что российское руководство фактически не позволило российской версии событий распространиться, поскольку много дней не предоставляло западным СМИ никакого доступа к ней, явно не притупил у российских лидеров жажду верить, что "нас не любят" (это стандартная российская реакция на критику со стороны Запада).
Усилия российской стороны в области пиара были не более убедительными, чем во времена СССР: чиновники со скучающим видом произносили занудные филиппики. Круглосуточный информационный канал Russia Today, финансируемый Кремлем, вновь и вновь демонстрировал запись выступления Виталия Чуркина, постоянного представителя России в ООН, который критиковал Financial Times за сообщение, что Гори "лежит в руинах" в тот день, когда по этому городу было нанесено 10 бомбовых ударов, в том числе с применением кассетных бомб, и в результате погибло 11 человек, а жители разбежались. В действительности, заявил Чуркин, в городе действует водопровод, электроснабжение в порядке, а население занимается своими обыденными делами.
Российские СМИ также со злорадством обсасывали историю с интервью 12-летней Аманды Кокоевой на Fox News (эта девочка из Осетии, приехав погостить в Цхинвали, стала очевидцем войны). Когда ее тетя произносила фразу: "Главное, что я хочу сказать на телевидении, – что эту войну начал Саакашвили, Саакашвили и есть агрессор", телеканал ушел на рекламную паузу.
"Я знаю, вы не хотите это слышать", – сказала женщина в момент, когда ведущий ее прервал. Многие российские телекомпании показали этот отрывок, но не упомянули, что телекомпания Fox оборвала рекламную паузу и предоставила тете дополнительные 30 секунд эфирного времени.
В некоторых случаях российские СМИ высказывали обоснованные упреки. К примеру, на западном телевидении широко использовались кадры Цхинвали, подвергшегося очень сильным разрушениям, между тем как закадровый голос диктора упоминал о Гори, который, хотя на него и было сброшено около дюжины бомб, пострадал меньше.
Но по большей части российское телевидение было примерно столь же однобоким, как и версия, которую оно приписывало своим западным коллегам. Старая мудрость, что первой жертвой войны является правда, вновь наглядно доказана.
